Олег Языков - Крылья Тура. Командировка [2 том полностью]
— Давай сразу полетим, Виктор, дома позавтракаю! Там Степаныч, наверняка, чего-нибудь для нас вкусненькое соорудит!
А с головой-то у Васи все в порядке! Не нужен ему госпиталь! Соображает — я те дам!
Тут из-за рощицы выскочил пылящий броневик, а из него чертом вылетел майор-контрразведчик.
— Встали уже? Готовы?
— Да, спасибо за все, ребята! Давай лапу, Ильдар! Майор… не поминайте лихом! Спасибо! Майор — на два слова…
— Ты своим уже сообщение скинул? Нет еще? Ах, сам поедешь, с документами? Ну, давай! Ты там скажи — мол, обеспечил вывод сбитого летчика с территории, захваченной врагом, в ходе операции добыты документы… Ну, ученого учить… Про меня особо-то не распинайся, ни к чему. Я не Осназ, я — ВВС, понял? Ну, давай лапу! Спасибо тебе за все, за Василия — особое спасибо! Прощай! Будь живой!
— Давай, Вася! Общий поклон, воздушный поцелуй — и лезь в тарахтелку, лететь пора… Там, думаю нас уже ждут — не дождутся, чтобы фитиль вставить. Лейтенант! Сначала я взлечу, ты за мной! И сразу — на "Узел". Я прикрою…
Глава 10
Я замучался прикрывать! Ведь у него же скорость — чуть больше ста! Все проклял. А потом — вообще началась веселуха. В воздух поднялись группы наших истребителей, и пошли на патрулирование своих зон ответственности. И каждый, — каждый! — кто меня видел, так и норовил сбить наглого "месса", пытающегося затоптать бедного У-2, как соседский петух твою курочку. Ну и, соответственно, с негодующим клекотом эти сталинские соколы норовили зайти мне хвост и выдрать его к чертям собачьим. До стрельбы, правда, дело не дошло, но я уже был весь мокрый.
В редкие моменты, когда меня не пытались убить, я подлетал к тарахтелке и крутил рукой пилоту — "Быстрее, быстрее давай!" А восхищенный моими с истребителями танцами Вася показывал мне оттопыренный большой палец… Хорошо, что не жестом римского императора, обрекающего гладиатора на смерть…
Такая самодеятельность мне надоела, и я связался со "Штыком-3". После этого, истребители, получив втык от "Штыка", уже не пытались меня затравить, как гончие зайца и остаток пути прошел для нас относительно спокойно…
На "Узле" нас ждала довольно представительная комиссия по встрече героев. В ее составе был подполковник Степанов, замполит, наш оперуполномоченный "СМЕРШа", естественно, врач и еще какой-то офицер в новом, отлично подогнанном, мундире. Каковой мундир я маленько и запорошил пылью, лихо развернувшись около столь представительной комиссии.
Посмотрев на сапоги — а не развязался ли у меня шнурок, как у Гагарина, я дождался пока нетвердой рысью ко мне подбежит Вася, и, как был — в шлемофоне, потопал к командиру АУГ.
— Товарищ подполковник! — я только хотел сказать, что задание Родины выполнено, как подполковник Степанов меня перебил.
— Живы? Здоровы? Вот и хорошо. Доктор — забирайте эту жертву авиакатастрофы к себе и делайте с ним что хотите! Хоть вскрытие! — он бросил леденящий душу взгляд начинающего врача-практолога на Базиля. — Но к завтрему поставьте его на ноги. Виктор Михалыч, пошли!
Я, несколько удивленный, засеменил за командиром. По дороге, как-то незаметно, отсеялся замполит, наш "молчи-молчи" плавно перетек ко мне за спину, а я прикипел взглядом к красавцу-офицеру в новеньком мундире. "Маска, маска — а я тебя знаю!" Вот только как тебя зовут, я забыл… Николай?
Да, аэродром под Сталинградом, я только что добрался до своих после приключений в тылу у немцев. Домик особистов… Из-под фикуса встает молодой майор с сединой… Точно! А капитан Иванецкий кричит: "Николай! Коля, живой?"
— Узнали? — Уже не майор, уже — подполковник. Быстро растут у них, в "СМЕРШе". Впрочем, не будем спешить. Я не знаю, какое ведомство он представляет, но представляю, кто он…
— Узнал. Только ведь Сергей нас так и не познакомил.
— Ничего, Виктор Михайлович, сейчас и познакомимся…
Мы зашли в штабную землянку, подполковник Степанов повел бровью — и шум стих, а лишний народ полез вон — полюбоваться на природу. Подполковник Николай пошептался с нашим контриком, и тот тоже смылся… Что за игры? Спокойно — сейчас все и узнаем! Все равно — меньше взвода не дадут, дальше фронта не пошлют!
— Присаживайтесь, товарищи! Чаю?
Я одобрительно хмыкнул. И пряников бы еще!
— Товарищ подполковник, — начал Степанов, — мне вас представить или…
— А давайте я сам! — расплылся в улыбке п/п-к Николай. — Вам, кстати, от всех-всех приветы, Виктор Михайлович! А я — подполковник ГРУ Народного комиссариата обороны СССР Воронов Николай Петрович! Можно по имени-отчеству, не возражаете?
Я не возражал.
— Виктор Михайлович, вы не ребенок, и должны понимать, что ваша деятельность тут, на фронте, осуществляется при плотном контрразведывательном прикрытии, так?
Я согласно кивнул.
— А тут, в последнее время, покатился прямо таки снежный ком каких-то не очень понятных событий вокруг вашей "Молнии", понимаете… И думается мне, что все это тянется еще со Сталинградского фронта, а Виктор Михайлович?
Подполковник Николай мельком, буквально чуть-чуть, мазнул глазами по Степанову, и тот сразу же все понял.
— Ну, у вас тут дела, товарищи, а мне надо руководить боевой работой группы. Я вам не нужен, товарищ подполковник?
— Нет-нет, Иван Артемович! Конечно, идите, а мы тут с капитаном посидим, пообщаемся, можно? Нам не помешают? — недвусмысленно подчеркнул последний вопрос грушник.
— А вот дверь прикройте и общайтесь себе на здоровье! — милостиво разрешил Степанов. С тем он и отбыл.
***Мы помолчали. Еще помолчали. Я пробарабанил пальцами по столу "Хэй, бульдог!" битлов и приглашающе улыбнулся. Тебе нужно — ты и говори. Колян улыбнулся мне в ответ, и тоже что-то отбил. Такое веселенькое…
— Ну, хорошо! Сергей мне кое-что рассказал и показал. Это — потом. Сейчас о другом. Вы, Виктор Михайлович, попали в сферу интересов определенных руководящих кругов Люфтваффе! Да-да! Не удивляйтесь. Я и сам видел вашу фотографию из очерка в "Красной Звезде" в штабе… — тут он резко замолчал и смущенно взглянул на меня, — в штабе, в общем…
— Да, а ведь вы нам здорово помогли, Виктор Михайлович! А Сергею, считайте, помогли орден заработать! Он вам спасибо-то хоть сказал? Не-е-т? Вот формалист! Вот конспиратор! Ну, да я ему подскажу — еще прибежит, виляя хвостом. Девушка та… из вашей столовки, помните? Да-да, эта девушка и навела наших на одного человека…
Подполковник достал портсигар и закурил сигарету. Сигарету! Штаб… немецкий штаб? Он, что — "закордонник"? Ну, теперь уж надеюсь, нет. Недаром тогда Серега орал "Живой! Живой!" было, значит, дело под Полтавой, но успел, видимо, выскочить из-под топора… Молодец, подполковник. А это что у тебя ни одной награды нет? Ну — это дело не мое… Что он там рассказывает?
— …наши его долго гоняли, буквально — висели на хвосте. А он ушел, гад! Опытный и умный зверь… — подполковник нервно затянулся несколько раз. — А гоняли его недалеко от вашего аэродрома.
Он увидел непонимание в моих глазах и пояснил.
— Абверовца одного гоняли, на Кубани…
— Да-да, я слушаю, говорите, говорите…
— Ну, так вот… — Николай тщательно затушил сигарету в пепельнице, хотел было убрать окурок в спичечный коробок, перехватил мой взгляд, покраснел, сказал: "Извините…" и продолжил.
— Ушел, сволочь, из-под носа ушел. И залег где-то. А еще через месяц контрразведчики наткнулись на труп…
Ну, не Николай наткнулся на труп, понятное дело. Какая-то поисковая группа нашла в лесополосе около станицы Крымской труп молодого мужчины в одном белье. Он был убит взрывом гранаты. Казалось бы — что тут такого? Бывает. Но не часто человеку кладут гранату на лицо, закрывают ее кистями рук, обматывают голову бинтом и подрывают.
— Так вот… Он думал, что все сделал чистенько. Но — то ли торопился, то ли ни обратил внимания… Короче — он пропустил один факт. Татуировку у убитого. Лицо и руки он изуродовал, но наши довольно быстро установили убитого по татуировке. Это был один командир из армейского офицерского резерва, получивший направление в ваш БАО. А тут и Сергей Иванецкий сообщил о девушке, на которую вы порекомендовали ему обратить внимание. Интересно, да? Прямо детектив! Тут Сергей и стал тропить зверя.
— Кто эта девушка? Что за друг у нее? Ба — да это же недавно назначенный командир из армейского резерва! А где тут последняя ориентировка? Так, разыскивается капитан Гомонов Иван Степанович, убывший в часть из армейского офицерского резерва. А новичок? Надо же! Помонов! Но, что характерно — тоже Иван Степанович. И время сходится. Наш потерянный абверовец нашелся! Сволочь фашистская! А какие у него еще связи? Еще пара-другая вопросов — и вот и радист, а вот и еще кое-какие люди и ходы-выходы… Ну, это не интересно.
